Сергей Параджанов. Правда и мифы
Как известно вокруг имен великих людей ходят много мифов и слухов. Недавно мы рассказали нашим читателям об интересных фактах жизни великого Арама Хачатуряна. Сегодня - о не менее великом режиссере, сценаристе и необыкновенно одаренном художнике Сергее Параджанове.
Друзья Сергея Параджанова – Федерико Феллини, Микеланджело Антониони, Жан-Люк Годар, Анджей Вайда, Ив Сен-Лоран, Андрей Тарковский, называли его «гением» и «маэстро»… Он был режиссером и сценаристом, актером и художником, скульптором и композитором, костюмером и гримером, писателем и хореографом. Параджанов создавал мифы о собственной жизни. Он славился эксцентричными выходками, розыгрышами и скандалами. Но прежде всего, как сказал один украинский кинокритик, он был «опасно свободным человеком».
Кроме того, Сергей Иосифович был блестящим рассказчиком небылиц о самом себе. Например, он мог рассказать в компании, что переспал с известной актрисой, а однажды заявил в интервью датской газете, что его любви искали... два десятка членов ЦК КПСС. Поэтому, читая эти истории, практически невозможно отделить правду от вымысла. Впрочем, применительно к Параджанову это, кажется, вовсе и не обязательно. Но мы постараемся это сделать при помощи архитектора, журналиста и художника Мнацакана Петросяна, который хорошо знал режиссера.
«Сергей Параджанов был человеком мультикультурным, - рассказывает М. Петросян. - Родившись в Тбилиси и проведя там молодость, в разной степени владел грузинским, армянским, русским, азербайджанским языками. Напомним, что он поначалу учился игре на скрипке и пению в Тбилисской консерватории и одновременно в балетной школе при Оперном театре имени 3. Палиашвили. Затем в Московской консерватории. У него был красивый голос – драматический тенор, и педагоги прочили ему большое будущее. Но, не окончив консерваторию, он стал студентом режиссерского факультета Всесоюзного государственного института кинематографии (мастерская Игоря Савченко). Участвовал в работе над фильмами Савченко «Третий удар» и «Тарас Шевченко». Параджанов, обычно игнорировавший все признанные авторитеты, произносил имя Савченко всегда с глубоким уважением, с гордостью указывая, что прошел школу этого мастера.
Десять лет он потерял на то, чтобы снимать плакатные фильмы в фанерных декорациях с ходульными персонажами. Никакой яркой авторской индивидуальности, творческой фантазии. В 1964 году Параджанов подошел к критическому для мужчины возрасту - 40-летию. И он понимал, что дальше так продолжаться не может».
Сергей Параджанов прожил как бы две кинематографические жизни. Первая была отмечена творческими неудачами, а иногда и просто провалами. Он был связан существовавшей системой кинопроизводства, которая не позволяла ему проявить свои творческие способности в полной мере. Когда ему это однажды удалось, последовало международное признание. Он, наконец, поверил в себя и в то, что его слово будет услышано и понято.
А теперь расскажем о некоторых интересных, а порой и не очень правдоподобных фактах биографии мастера. Что в этих историях правда, а что вымысел сказать сейчас сложно. Многих героев этих историй уже нет среди нас. Но это не важно. Ведь все они касаются великого мистификатора, и не только в искусстве.
Куклы
В фильмах режиссера часто можно увидеть кукол. После школы Параджанов подрабатывал на тбилисской фабрике «Советская игрушка», и к куклам у него сохранилось очень теплое отношение.
Кукла появляется еще в дипломной короткометражке Параджанова «Андриеш». Он соорудил куклу мальчика-пастушка Андриеша и снимал ее в природном антураже. Это вызвало гнев и недоумение Александра Довженко, который был в приемной комиссии, и Параджанову на один балл снизили оценку.
«Мой отец был антикваром. Я видел у него чудесные ковры, которые появлялись в доме и потом сразу исчезали, ведь он занимался их торговлей. К нам всегда попадали великолепные вещи, в дом приходили различные эпохи и стили. Столы и кресла рококо, античные украшения, вазы, восхитительные восточные ковры и разнообразные предметы, которыми украшали верблюдов. Мое детство прошло среди таких вещей. Я очень привязался к ним и чем больше взрослел, тем больше хотел их собирать. Изделия кустарей, шедевры народного искусства, народные песни, которые в моем детстве в Тбилиси сопровождали похороны и свадьбы. Несмотря на то, что позднее я поступил в Консерваторию, меня и дальше привлекала народная музыка, которая била, как родник…» – говорил режиссер.
Для своих фильмов он покупал старинные ковры, посуду, шали, украшения. Составлял из них роскошные натюрморты. И не только это, он превращал жизнь киноперсонажей в праздник, придумывая для них правила поведения, народные традиции. Гурман по жизни, он накрывал для них ломящиеся от яств столы. Он сам сочинял костюмы для своих персонажей, смешивая порой детали из самых разных культур.
Яков Ривош, художник многих фильмов, великий знаток материальной культуры, рассказывал, как они с Параджановым зашли в комиссионный магазин. Посмотрев на стопки тарелок, которые были поставлены одна на другую и возвышались, как колонны, Сергей обратился к продавщице с просьбой: "Девушка, пожалуйста, из первой стопки дайте мне седьмую тарелку, а из второй – пятую". Продавщица послушно исполнила его просьбу. Обе тарелки оказались замечательные и продавались за гроши. Ривош попросил разрешения посмотреть все тарелки. Больше ни одной стоящей во всей партии не было!
Алла Демидова рассказывает: "Тряпочки, аппликации, вышивки, камни, старые ковры - это было его страстью. В Голландии он пошел на блошиный рынок и скупил его весь, целиком. Когда он вернулся после поездки, грузовой лифт не мог вместить всех его мешков. Но вот он высыпал покупки: в одной куче оказались серебряные кольца и какие-то дешевые стекляшки - "вы не понимаете, тбилисские кекелки (кокотки) будут думать, что это сапфиры и бриллианты".
Встреча с Тарковским
Параджанов любил творчество Тарковского, и они часто встречались. Сергей Иосифович превращал их встречи в небольшой спектакль. Впервые они встретились в 1966 году, когда Тарковский приехал в Киев на премьеру "Андрея Рублева". Поднявшись на седьмой этаж, где жил Параджанов, Андрей увидел привязанного к батарее осла, которого хозяин квартиры взял напрокат в цирке – напоминание об "огненных конях" из "Теней забытых предков". Коня найти Параджанов не смог.
Еще одна из историй об их встречах: Однажды Тарковский приехал в гости к Параджанову.
- Давай выпьем! - предложил Параджанов и повел Тарковского в гостиную, где был накрыт стол. На ослепительно белой скатерти стояли два хрустальных бокала с гранатовым вином. Режиссеры подняли бокалы, и Тарковский жадно припал к своему.
- А я думал, что ты художник, - сказал Параджанов и выплеснул бокал на скатерть.
Параджанов и Маяковский
Параджанов был очень дружен с Лилей Брик. Собственно, именно благодаря ей знаменитый французский поэт Луи Арагон обратился к Брежневу с просьбой об освобождении Параджанова. Про их знакомство рассказывали такую историю. В разговоре Параджанов упомянул, что никогда не читал ни одного произведения Маяковского. Лилю Брик это нисколько не обидело, однако очень удивило - ведь хотя бы в школе Сергей должен был столкнуться с его стихами.
- В школе я плохо учился, - объяснил Параджанов, - так как часто пропускал занятия. По ночам у нас все время были обыски, и родители заставляли меня глотать бриллианты, сапфиры, изумруды и кораллы, глотать, глотать... (он показал) ... пока милиция поднималась по лестнице. А утром не отпускали в школу, пока из меня не выйдут драгоценности, сажали на горшок сквозь дуршлаг. И мне приходилось пропускать уроки.
Брат Федор
Находясь в заключении (режиссер был приговорен к пяти годам лишения свободы по сфабрикованному, как считают многие, обвинению) Параджанов редко получал письма от друзей.
Зато с пугающей тюремное начальство регулярностью приходили международные телеграммы от некоего Ф. Феллини. «Волнуюсь за твою судьбу, ты ведь великий человек, держись», - писал далекий Ф.
Однажды в декабре, получив очередную телеграмму Феллини, тюремный начальник вызвал Параджанова и спросил, кто это такой ему пишет из-за границы: «Поздравляю с наступающим, надеюсь на скорую встречу».
«А, Федор! — с умилением отвечает Параджанов. — Так это мой родной брат. Да, так вышло, что в Италии живет. Бабушка наша была итальянской революционеркой и даже в жандармов стреляла. Еще октябренком попал к ней Федор на воспитание, да так и остался. И фамилия у Федора в честь бабушки - Феллини, что значит «несломленная» по-итальянски. Вот, хочет Федор приехать: брата с Новым годом поздравить, ведь сколько лет не виделись, и лекции прочитать о праздновании Нового года трудящимися Италии. Так что думайте: нужна ли вам лекция от братской Италии, которая позволит нашей с вами родной тюрьме прославиться как, значит, наиболее грамотно построившей празднование Нового года, или не нужна?».
После этого вышестоящему начальству было отослано донесение примерно следующего содержания:
«Изыскана возможность празднования Нового года путем приезда итальянского просвет работника, товарища Федора Феллини, родного брата заключенного Параджанова. Просим разрешить».
Говорят, донесение это пошло "наверх" и лишь кто-то из московских начальников тюремной системы заподозрил неладное, увидев фамилию Феллини.
Несостоявшийся лауреат Ленинской премии
Рассказывают, что как-то режиссер Григорий Рошаль пригласил Параджанова на роль Маркса - из-за выдающегося сходства. Конечно, сам факт такой идеи - фантасмагорический. Даже Параджанов, получив приглашение на съемки в Москву, поначалу решил, что это розыгрыш друзей. Потом долго на уговоры режиссера не соглашался.
Рошаль наседал: «У нас к роли Маркса будет принципиально иной драматургический подход, понимаешь?! Никакой иконы! Веселый, умный человек, весь земной, из мяса и крови, с бурлящей энергией в жилах! Ты понимаешь, Сережа, что это такое?».
«Да, понимаю, это Ленинская премия».
Рошаль, смутившись: «Ну, заранее так не говорят, не принято. Но, разумеется, фильм не останется незамеченным, а уж исполнитель главной роли...»
...Параджанов приезжает в Москву. Пробы. Рошаль немного взволнован, но держится бодро - уверен, что «худсовет будет потрясен сходством».
В остальном дает "Марксу" полную свободу: "Ты же сам режиссер! Сочини мизансцену. Вот тебе гусиное перо, стол, керосиновая лампа, тетрадь. Пиши, размышляй, делай что хочешь".
«А с юмором можно?»- «Именно с юмором, молодец! Ну, начали».
...Параджанов-Маркс склонился над тетрадью. Рука с гусиным пером сама собой выводит: «Пролетарии всех...» Он задумывается: всех ли? Нет, ошибки нет, именно всех. Всех, совершенно точно. Всех, всех, ошибки быть не может! Хотя... Что-то его тревожит. Пером он почесывает бороду справа, все сильнее и сильнее. Опять задумывается. «Пролетарии всех стран...» Но что им делать, пролетариям? Что?! Может быть, может... объединяться? То же бешеное раздражение в районе левой щеки, почти до полной истерики. Минута просветления. Да, по-видимому, ничего другого им не остается - только объединяться. Да, да, пусть объединяются! Пускай! Теперь уже обе щеки в огне, «Маркс» отбрасывает перо, пальцами как попало вычесывает что-то в распахнутую тетрадь и начинает давить - пальцами, страницами...
В павильоне полное молчание, только шуршит камера - оператор забыл выключить. У Рошаля на глазах слезы. Придя в себя, он говорит: "Отснятое смыть, не проявляя. Негодяя в машину и на вокзал!».
Крест для Изабель Юппер
Звезда французского кино Изабель Юппер никогда не расстается с медальоном, на котором изображен армянский крест. Этот крест подарил ей Сергей Параджанов на память об их случайной встрече в Центральном парке Нью-Йорка.
Встретиться случайно в парке Нью-Йорка практически невозможно. Он один из самых крупных не только в США, но и в мире. Но небеса сделали исключение для великого мистификатора. Сергей Иосифович убежал с официального приема на прогулку. Темнело и режиссер собирался выходить из парка. И вдруг ему навстречу идет хрупкая девушка с собакой. Вначале Параджанов ее не узнал, но, когда они приблизились друг к другу, стало все ясно. Режиссер, не сказав ни слова, снял с груди медальон, протянул Юппер и сказал: «Приезжай в Армению, сниму тебя в моем фильме». Ошарашенная актриса не сразу поняла кто это, но взяла крест.
Много лет спустя, в одном из интервью она сказала: «Жалею, что не снялась в его фильме. Но те несколько минут общения в Нью-Йорке не забуду никогда. Армения должна гордиться своими великими, в том числе Параджановым. Мечтаю приехать в Ереван и окунуться в чудную, сказочную атмосферу дома великого мастера».
Встреча с Мастроянни
В 1988 году Марчелло Мастроянни лично приехал к Параджанову в Тбилиси – уговаривать, чтобы тот дал свой фильм для показа на Венецианском кинофестивале. Вместе они долго гуляли по Тбилиси, кутили и под утро возвращались в дом, где на втором этаже жил Параджанов. Однако, к удивлению Мастроянни, Параджанов стал первым делом стучаться в соседское окно на первом этаже.
Время – около 4 часов утра, все вокруг спят. Но Параджанов настойчиво стучит в окно и кричит соседке: «Открой, Русико! Я покажу тебе то, о чём ты мечтала ещё в юности!». Пожилая соседка, миролюбиво ворча – все давно привыкли к таким неожиданным выходкам Сергея – открывает окно, а там действительно мечта юности: живой Мастроянни!
Горбачев и Гамлет
О Михаиле Сергеевиче Горбачеве в интервью в Париже он сказал, что хотел бы снять его в роли Гамлета. Его спросили, что бы он еще хотел снять, Параджанов ответил: "Если бы я жил в Италии, я бы поставил там «Божественную комедию» Данте. Для Америки я бы поставил «Песнь о Гайавате» Лонгфелло. Это тоже слеза моего детства. Хотел бы я сделать фильм в Америке? Должен вам напомнить «Травиату» - недаром я изучал оперу, балет. Там, в конце, к Виолетте приходит ее возлюбленный и говорит, что они будут вместе. Она отвечает: «Поздно!» Кашляет, вынимает платок и говорит: «Поздно!» Так и я отвечаю: «Поздно!» Я оставил свою энергию в тюрьме, где стал художником. И привез оттуда свои 800 работ».
Пуговица Бога
Последний, 24-й короткий фильм (сценарий) на бумаге начинается с того, что, открывается дверь лифта, того самого киевского дома, где проходила свадьба Сергея и Светланы. Очень больной, Параджанов входит в кабину лифта, нажимает кнопку. Лифт едет вверх. Выходит из кабины, достает ключи из плаща, того самого, который когда-то в детстве ему подарил Бог с горы. Открывает дверь, входит в маленькую киевскую квартиру. На кухне стоит Светлана, сливает через дуршлаг что-то горячее. Оборачивается. Молодая, красивая, улыбается старому, грузному человеку в мятом плаще.
– Варенье айвовое готовлю, как твоя мама учила...
Сергей проходит крошечную кухню, с женой выходит на балкон. Там стул. Тяжело, со стоном садится. Смотрит. Перед ним киевская площадь, дома, а вдалеке виднеется сверкающая снежными куполами гора Арарат.
Это фантастическая картинка – киевский городской пейзаж с горой Арарат – Сергея не удивляет. Он сидит. Глаза темные, грустные. Смотрит на Арарат.
На балкон выходит Светлана, со стеклянной вазочкой варенья и чаем.
– Сережа, попробуй... Получилось.
Чуть покрасневшая от радости ожидания, смотрит, как Сергей медленно подносит чашечку чая к губам, потом ложку варенья.
– Вкусно...
Улыбается. Вымученно.
Светлана будто не замечает состояния Сергея. Садится рядом с ним на второй стул.
– Помнишь тот романс «Не ветер вея с высоты...»? Целый день, словно приклеился... Не ветер...
Параджанов подхватывает:
– ...Вея с высоты, листов коснулся ночью лунной...
Светлана спрашивает:
– А дальше как? Мы его пели с тобой...
Светлана молчит, смотрит на Сергея. Сергей тяжело вспоминает:
– Моей души коснулась ты...
Останавливается, роется в кармане, что-то ищет. Светлана замечает вершину Арарат, улыбается и очень буднично сообщает.
– Арарат… Снег всегда на нём?
Сергей вынимает пуговицу.
– Сегодня поднимался по улице Котэ Месхи и нашёл... Пришей, а?
Светлана встает, входит в квартиру, возвращается. Начинает пришивать пуговицу к плащу.
– Когда мы это пели?
Параджанов вспоминает.
– Андрей Тарковский был, Рома Балаян, кто-то ещё... Из Еревана кто-то привез суджук... Шура Атанесян...
– Знаешь, Света, у Тарковского есть «Зеркало», у Бергамна «Земляничная поляна» у Феллини – «Амаркорд»... Я должен снять «Исповедь»...
Ест хлеб с вареньем. Оно капает, он слизывает с рубашки. Светлана пришила пуговицу, протягивает плащ.
– Ты снимешь свою «Исповедь»... Я знаю...
Заходит в квартиру. Сергей надевает плащ.
Светлана на кухне заглядывает в кастрюлю. Кричит.
– Аджапсандал... и всё...
Находит в холодильнике сыр. Кричит Сергею:
– И сыр гуда этот, жутко вонючий.
Выходит на балкон. Параджанова нет. Оглядывается удивленно. Не видит, как меж киевских домов летит Параджанов в плаще. Потом он пролетает над тбилисскими крышами. Летит всe выше и выше...
Летит к Арарату. Летит к своей мечте...
Тигран Мирзоян